ОТРЫВОК ИЗ РОМАНА «ДЕТСТВО» (МАКСИМ ГОРЬКИЙ)

Я очень рано понял, что у деда – один Бог, а у бабушки – другой…

Она почти каждое утро находила новые слова хвалы, и это всегда заставляло меня вслушиваться в молитву ее с напряженным вниманием… Всегда ее молитва была акафистом, хвалою искренней и простодушной.

Утром она молилась не долго: нужно было ставить самовар, прислуги дед уже не держал, и, если бабушка опаздывала приготовить чай к сроку, установленному им, он долго и сердито ругался.

Иногда он, проснувшись рано, всходил на чердак и, заставая ее за молитвой, слушал некоторое время ее шепот, презрительно кривя тонкие, темные губы, а за чаем ворчал:

— Сколько я тебя, дубовая голова, учил, как надобно молиться, а ты все свое бормочешь, еретица! Как только терпит тебя Господь!

— Он поймет, — уверенно отвечала бабушка. – Ему что ни говори – Он разберет…

— Чуваша проклятая! Эх, вы-и…

Ее Бог весь день был с нею, она даже животным говорила о Нем. Мне было ясно, что этому Богу легко и покорно подчинятся все: люди, собаки, птицы, пчелы и травы; Он ко всему на земле был одинаково добр, одинаково близок.

Однажды балованный кот кабатчицы, хитрый сластена и подхалим, дымчатый, золотоглазый, любимец всего двора, притащил из сада скворца; бабушка отняла измученную птицу и стала упрекать кота:

— Бога ты не боишься, злодей подлый!

Кабатчица и дворник посмеялись над этими словами, но бабушка гневно закричала на них:

— Думаете, скоты Бога не понимают? Всякая тварь понимает это не хуже вас, безжалостные…

Запрягая ожиревшего, унылого Шарапа, она беседовала с ним:

— Что ты скучен Богов работник, а? Старенький ты…

Конь вздыхал, мотая головою.

И все-таки имя Божие она произносила не так часто, как дед. Бабушкин Бог был понятен мне и не страшен, но перед Ним нельзя было лгать, — стыдно. Он вызывал у меня только непобедимый стыд. И я никогда не лгал бабушке. Было просто невозможно скрыть что-либо от этого доброго Бога, и, кажется, даже не возникало желания скрывать…

Дед, поучая меня, тоже говорил, что Бог – существо вездесущее, всеведущее, всевидящее, добрая помощь людям во всех делах, но молился он не так, как бабушка.

Утром, перед тем как встать в угол к образам, он долго умывался, потом, аккуратно одетый, тщательно причесывал рыжие волосы, оправлял бородку и, осмотрев себя в зеркало, одернув рубаху, заправив черную косынку в жилет, осторожно, точно крадучись шел к образам.

Становился он всегда на один и тот же сучок половицы, подобный лошадиному глазу, с минуту стоял молча, опустив голову, вытянув руки вдоль тела. Как солдат. Потом, прямой и тонкий, внушительно говорил:

— Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Мне казалось, что после этих слов в комнате наступала особенная тишина, — даже мухи жужжат осторожнее.

Он стоит, вздернув голову, брови у него приподняты, ощетинились, золотая борода торчит горизонтально; он читает молитвы твердо, точно отвечая урок; голос его звучит внятно и требовательно…

Читает «Верую», отчеканивая слова; правая нога его вздрагивает, словно бесшумно притоптывая в такт молитве; весь он напряженно тянется к образам, растет и как бы становится все тоньше, суше, чистенький такой, аккуратный и требующий…

Однажды бабушка шутливо сказала:

— А скушно поди-ка Богу слушать моленье твое, отец, — всегда ты твердишь одно да все тоже.

— Чего-о это? – зловеще протянул он. – Чего ты мычишь?

— Говорю, от всей души ни словечка Господу не подаришь ты никогда, сколько я ни слышу!

Он побагровел, затрясся и, подпрыгнув на стуле, бросил блюдечко в голову ей, бросил и завизжал, как пила на сучке:

— Вон, старая ведьма!

Рассказывая мне о необоримой силе Божьей, он всегда и прежде всего подчеркивал ее жестокость: вот согрешили люди – и потоплены, еще согрешили – и сожжены, разрушены города их; вот Бог наказал людей голодом и мором, и всегда Он – меч над землею, бич грешникам.

— Всяк, нарушающий непослушанием законы Божии, наказан будет горем и погибелью! – постукивая костями тонких пальцев по столу, внушал он.

Мне было трудно поверить в жестокость Бога. Я подозревал, что дед нарочно придумывает все это, чтобы внушить мне страх не перед Богом, а перед ним…

Дед водил меня в церковь: по субботам – ко всенощной, по праздникам – к поздней обедне. Я и во храме разделял, когда какому Богу молятся: все, что читают священник и дьячок, — это дедову Богу, а певчие поют всегда бабушкину.

Я, конечно, грубо выражаю то детское различие между богами, которое, помню, тревожно раздвояло мою душу, но дедов Бог вызывал у меня страх и неприязнь: Он не любил никого, следил за всем строгим оком,

Он, прежде всего, искал и видел в человеке дурное, злое, грешное. Было ясно, что Он не верит человеку, всегда ждет покаяния и любит наказывать.

В те дни мысли и чувства о Боге были главной пищей моей души, самым красивым в жизни, — все же иные впечатления обижали меня своей жестокостью и грязью, возбуждая отвращение и злость.

Бог был самым лучшим и светлым из всего, что окружало меня, — Бог бабушки, такой милый друг всему живому. И, конечно, меня не мог не тревожить вопрос: как же это дед НЕ видит доброго Бога.

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Саша замёрз. Рабочий день закончился, и мы можем спокойно выпить чаю. Наливаю Саше полную кружку горячего чая, он пьёт небольшими глотками и рассказывает о себе.

Раньше Саша работал мотористом на корабле. Несмотря на свою молодость, успел побывать в 24 странах мира. Саша любил весёлые и шумные компании. Мог много «принять на грудь». С одним выпьет, тот уснёт, а Саша к другому другу отправится – ему хочется общаться. Много было у него приятелей, многих он угощал. Хорошо зарабатывал, но так же быстро тратил.

И вот как-то перестал он видеть в этой весёлой жизни смысл. Чего-то Саше стало не хватать. Плачет душа, ищет чего-то, а чего – сама не знает.

Один раз Саша ушёл из пьяной компании, потому что на душе стало очень плохо. И так бессмысленно всё показалось, что он отправился в храм. Приходит пьяный Саша в пустой храм, подходит к свечной лавке и начинает требовать священника:

– А где у вас тут поп – толоконный лоб?

– Не поп, а батюшка.

– Хорошо, мать, батюшка так батюшка. Подай мне сюда батюшку! Плохо мне, мать, очень плохо. Помоги.

В свечной лавке оказалась по-настоящему верующая женщина. Она не вызвала милицию, а строго сказала Саше:

– Батюшки сейчас нет. Служба давно закончилась. Вот тебе молитва Ангелу-хранителю. Это он тебя от пьяной компании оторвал и сюда привёл. Вставай вот сюда к иконам и читай вслух молитву!

И Саша не стал спорить. Он сам не знает, как и почему, но беспрекословно опустился перед иконами на колени. Стоит и пытается читать молитву. А буквы разбегаются. Никак прочитать не может.

– Матушка, почитай мне!

Сестра из свечной лавки опустилась рядом с ним на колени, стала громко молиться. И заплакала. Так она молилась сквозь слёзы. А Саша плакал вместе с ней. Он слушал, плакал и шептал: «Господи, ведь Ты же есть! Помоги мне! Ангел мой хранитель, помоги мне!»

Когда они встали с колен, Саша почувствовал себя почти трезвым. Он вернулся домой.

И с этого дня всё в его жизни пошло по-другому. Исчезли пьяные компании. Саша поступил учиться в институт и поменял работу. Женился на верующей девушке. У них родился сыночек Ярослав. «Хорошее имя – Ярослав, – говорит Саша. – Когда маленький, можно звать Ярик или Ясик». У Ясика режутся первые зубки, и Саша каждый день звонит домой.

Он приехал в Оптину на девять дней. Ездит сюда уже семь лет подряд. Исповедуется, причащается, ходит на все службы и акафисты.

Саша оглядывается вокруг и бережно достаёт свои святыньки. Показывает их мне – это молитва-книжечка Ангелу-хранителю, старенькая, любовно обёрнутая в пакетик. Та самая, первая молитва, которую дала ему сестра из свечной лавки.

Затем Саша показывает бумажную иконку святого Амвросия Оптинского, которую он приобрёл в свой первый приезд в Оптину, – она потёрта на сгибах, но также любовно обёрнута в полиэтиленовый пакетик. Эти иконочки Саша каждый раз прикладывает к мощам и хранит их в особом отделе бумажника.

Он бережно кладёт их обратно, при этом небрежно отодвигает крупные денежные купюры.

– Я эти иконочки всегда ношу с собой. Вот видишь, по карману будто невзначай похлопаю – здесь, со мной мои святыньки. Знаешь, деньги не боюсь потерять. Деньги что, их можно снова заработать. А вот иконочки – это да! Это мои сокровища!

Да, Сашенька! Где сокровища ваши, там и сердце ваше будет. Помоги тебе Господи!

С Сашей мы переписываемся по электронной почте. Вернувшись домой, он первым делом окрестил сыночка. Кто знает, возможно, в следующий раз я встречу в Оптиной всю его семью?

ВК

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

ИСПЫТАНИЯ ЛИШАЮТ СУЕТЫ

«На съемках фильма Кончаловского я сломала ногу. Из-за ерунды. Но я человек деликатный, позволила себе сломать ногу только на последних дублях — когда фильм был уже закончен.

И это оказалась очень полезная для меня история: я вдруг выпала из суеты.

Сидела дома, как под арестом, вела тихую жизнь, читала Чехова, разговаривала с сыном, мужем. Анализировала свои отношения с людьми и многое поняла. Самое интересное — узнала, для чего людям посылается болезнь: чтобы они что-то поняли, чтоб до них что-то дошло. Например, вот что: вокруг много беззащитных людей, они попадают в ситуации, из которых не могут выбраться без посторонней помощи.

И когда я сама попала в такую ситуацию — ситуацию зависимости от других людей, — то поняла, что перед многими виновата. Люди часто думают: самому б как-нибудь прожить, куда уж до других.
Я вспоминала себя и свои грехи, тех, кому не помогла. У меня были ситуации, в которых я могла бы вести себя по-другому, быть чуткой, а я… занималась своими делами! И я осталась собой очень недовольна.

К тому же я ведь знаю, что мой муж ровно в таких же ситуациях проявляет себя совершенно с другой стороны. Помню, мы жили тогда ещё в Ленинграде, Глеб ушёл ненадолго. Кажется, в булочную. Я жду его, жду, а внутри какой-то жуткий страх: что-то сейчас должно произойти. Вдруг слышу, кто-то скребётся у двери. Открываю, а это Глеб. Он на коленях, скорчился весь от страшной боли (это, как выяснилось потом, была почечная колика). И мы оба думаем, что это конец. Всё. А он повторяет только одно: «Что теперь с тобой будет, что теперь с тобой будет?»

В эти мгновения он думал обо мне, он жалел меня. Никогда этого не забуду!..

Знаете, испытания лишают суеты, тебя уже только очень важное может беспокоить. И ещё. Ты можешь другому отдать то, что раньше прятал только для себя.»

Инна Чурикова

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

ВЕРНУЛАСЬ И СПАСЛА

Случилось это два года назад. Срок моей командировки подходил к концу, и я должен был отбыть домой. Купив билет, решил побродить по городу, так как у меня в запасе было еще три часа времени. На улице ко мне подошла женщина, которую я сразу же узнал. Это была моя бывшая жена, с которой я развелся 12 лет назад.

Зина нисколько не изменилась, разве только лицо стало слишком бледным. Видимо, эта встреча и ее взволновала так же, как и меня. Любил я ее сильно, болезненно, из-за этого и развелся. Ревновал я свою жену ко всем, даже к ее матери. Стоило ей немного задержаться, как мое сердце начинало бешено колотиться и мне казалось, что я умираю.

В конце концов, Зина ушла от меня, не выдержав моих каждодневных допросов: где была, с кем и почему. Однажды я пришел с работы с маленьким щеночком за пазухой, хотел порадовать жену забавным подарком, но в комнате никого не было, а на столе лежала записка. В записке жена написала, что уходит, хотя очень любит меня. Мои подозрения измучили ее, и она приняла решение расстаться. Зина просила у меня прощения и умоляла не искать ее…

И вот, после 12 лет разлуки я случайно встретил ее в городе, где находился по служебным делам. Мы долго с ней говорили, и я вспомнил, что могу опоздать на междугородний автобус. Наконец я решился сказать: - Прости, но мне нужно идти, я уже опаздываю на свой рейс. И тут Зина сказала: - Саша, сделай мне, пожалуйста, одолжение. Я понимаю, что ты спешишь, но ради того, что было хорошего между нами, не отказывай мне в моей просьбе. Давай зайдем в одну контору, для меня это очень важно, а я одна туда идти не могу.

Естественно, я согласился, но сказал: «Только быстро!» Мы зашли в какое-то большое здание и довольно долго переходили из одного крыла в другое. Поднимались и опускались по лестницам, и мне тогда казалось, что на это ушло не больше 15 минут. Мимо нас проходили люди, причем все они были разных возрастов: от детей до глубоких стариков. В тот момент я не задумывался над тем, что могут делать в административном здании дети и старики. Все мои мысли были прикованы к Зине. В какой-то момент она вошла в дверь и закрыла ее за собой. Перед тем, как закрыть дверь, она посмотрела на меня так, будто прощалась, сказав: - Как странно все-таки, я не могла быть ни с тобой, ни без тебя. Я стоял у дверей и ждал, когда она выйдет. Мне хотелось спросить ее, что она имела в виду, произнося последнюю фразу. Но она не возвращалась. И тут я будто пришел в себя. Я совершенно четко осознал, что мне необходимо ехать, а я стою здесь и опаздываю на свой автобус! Оглянувшись по сторонам, я испугался. Здание, в котором я находился, было заброшенным строением. Вместо оконных проемов зияли дыры. Лестничных маршей не было вообще. Лежали доски, по которым я с большим трудом спустился вниз.

На автобус я опоздал на целый час, и мне пришлось покупать новый билет на другой рейс. Когда я брал билет, сообщили, что автобус, на который я опоздал, перевернулся и слетел в реку. Никто из пассажиров не спасся.

А через две недели я стоял у дверей своей бывшей тещи, которую разыскал через адресное бюро. Алевтина Марковна сообщила мне, что Зина умерла 11 лет назад, через год после нашего развода. Я не поверил ей, решив, что мать Зины опасается, что я снова буду преследовать ее дочь своей ревностью. На мою просьбу показать мне могилу моей бывшей жены моя теща, к моему удивлению, согласилась. Через пару часов я стоял у памятника, с которого мне улыбалась женщина, которую я любил всю жизнь и которая необъяснимым образом спасла мне её.

Это событие изменило все во мне, в моей душе. Вопрос о том, есть ли ТАМ, за гробом ЧТО-ТО больше не стоял. Как и вопрос о спасительной силе любви. Кого Бог соединил однажды, никто не разделит. Эти мысли привели меня в храм. Начался мой путь к Богу.

Берегите Любовь, люди!
ВК

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Христианская жизнь полна парадоксов:

• нужно отдавать, чтобы получать
• нужно понять, что ты слеп, чтобы увидеть
• нужно стать простым, чтобы приобрести мудрость
• нужно быть последним, чтобы стать первым
• нужно умереть, чтобы жить

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

"Блажен, кто с молчанием и вниманием претерпевает слова брата, не имея в душе ненависти, или осуждения, или злопамятства. Такой человек уподобляется Христу".

Архимандрит Ефрем (Мораитис)

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Цитаты Д. С. Лихачева

Об умении любить

Любить свою семью, свои впечатления детства, свой дом, свою школу, своё село, свой город, свою страну, свою культуру и язык, весь земной шар необходимо, совершенно необходимо для нравственной осёдлости человека. Человек — это не степное растение перекати-поле, которое осенний ветер гонит по степи.

О мудрости

Мудрость — это ум, соединенный с добротой. Ум без доброты — хитрость.

О зависти

Зависть развивается прежде всего там, где вы сам себе чужой. Там, где вы не отличаете себя от других. Завидуете — значит, не нашли себя.

О жадности

Жадность — это забвение собственного достоинства, это попытка поставить свои материальные интересы выше себя, это душевная кособокость, жуткая направленность ума, крайне его ограничивающая, умственная жухлость, жалкость, желтушный взгляд на мир, желчность к себе и другим, забвение товарищества. Жадность в человеке даже не смешна, она унизительна.
Иное дело — разумная бережливость; жадность — её искажение, её болезнь. Бережливостью владеет ум, жадность овладевает умом.

О достоинстве

Ради достоинства жизни надо уметь отказываться от мелких удовольствий и немалых тоже.

О хороших манерах

В основе всех хороших манер лежит забота — забота о том, чтобы человек не мешал человеку, чтобы все вместе чувствовали бы себя хорошо.

О том что нужно быть проще

Простота и «тишина» в человеке, правдивость, отсутствие претензий в одежде и поведении – вот самая привлекательная «форма» в человеке, которая становится и его самым элегантным содержанием.

Об интеллекте

Тяжко, братья, голове без плеч, Горько телу, коль оно безглаво.

О культуре речи

Язык в еще большей мере, чем одежда, свидетельствует о вкусе человека, о его отношении к окружающему миру, к самому себе. Речь характеризует человека в большей мере, чем даже его внешность или умение себя держать.

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Богат не тот, кто приобрел много,
но тот, кто много раздал.

Святитель Иоанн Златоуст

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

ИСТОРИЯ ИЗ ЖИЗНИ

ВАНЕЧКА

Мальчик Ваня был подкидышем. Ему не «повезло», как например, «отказничкам», у которых, хоть и несколько мифическое, но всё же представление о том, кто привёл их на свет Божий имелось в виде имени напротив графы «мать».
У мальчика Вани ничего этого не было. Он был никто и ниоткуда. Руки, оставившие его возле собачьей будки, сняв с обитающего там кобеля цепь, «заботливо» обвили ее вокруг младенца, (с какой целью это было сделано, загадка, потому что вряд ли новорождённый ребёнок смог бы убежать. Ему и фамилию после дали соответствующую - Зацепин). Старый пёс, несмотря на весенние заморозки всю ночь пролежал возле ребёнка, согревая его своим дряхлеющим телом, покуда их и обнаружил утром в таком положении Степаныч, сторож комбината, куда и подбросили Ванечку. Удивительно, но ребёнок не плакал, то ли сил на это у него уже не было, то ли ему была безразлична его дальнейшая судьба.
Не плакал он и после. Был молчаливым, дружбы ни с кем не водил. Во всех трёх детских домах, где периодически пребывал Ваня, все воспитатели говорили одно и то же: странный мальчик.
Вот и в этом детдоме пятилетний Ваня держался от всех подальше. На территории, возле забора из палок и старой ветоши, выклянченной у кастелянши он соорудил себе что-то наподобие шалаша, в котором и проводил своё свободное время. Остальные дети парами или группками резвятся во дворе, он же напихает в карманы недоеденный за обедом хлеб, прихватит под мышку книжонку с красочными картинками и ну в свой шалаш. Сидит там, поведывая кому-то придуманные истории из книжных картинок. Кому он всё это рассказывал? Непонятно. Не шалит, да и ладно.
Все воспитанники знали, если вдруг наведались посторонние тётя с дядей, значит будут кого-то выбирать. И нужно непременно попасться им на глаза, чтоб заметили. И что-нибудь интересное рассказать или хотя бы сочинить, ну чтобы оценили.
Мальчик Ваня не умел всего этого. Каждый раз, когда какого-нибудь очередного его товарища уводили за руку за кованые ворота такие вот тётя с дядей, он с придыханием, почти благоговением смотрел из окошка на эту сцену, потом, вздохнув, отходил и продолжал рисовать. Изображал он всегда одно и то же: зелёный луг, вдалеке виднеется река, по дороге к которой идёт высокий мужчина, держа за руку мальчишку, а впереди несётся лохматая весёлая собака.
Эту пару Ванечка уже видел здесь. Ещё тогда, засмотревшись на изящную легкую «фею» в каком-то совершенно удивительном абрикосовом платье и высокого сильного мужчину рядом с ней он подумал, что они похожи на богов, как из той книжки с картинками. Вот и сегодня сквозь стеклянную дверь он заметил, как они поднялись куда-то на второй этаж.
— Ванечка, пойдём со мной, - мальчик покорно вложил свою руку в руку воспитательницы Тамары Викторовны, и она повела его по длинному коридору в кабинет директора.
— Ну вот, это и есть наш Ваня Зацепин, - директор Всеволод Афанасьевич, приобняв мальчишку за плечи, подвёл его к высокому мужчине и фее, находившимся здесь.
— Ванечка, я и моя жена Лиза хотим усыновить тебя. Ты согласился бы жить с нами? - спросил мужчина, присев перед мальчишкой на корточки.
У Вани от неожиданности перехватило дыхание, он не верил свои ушам: его хотят взять жить к себе в дом боги! Его!!! И директор, и воспитательница до этой секунды даже не подозревали, что оказывается Ваня Зацепин умеет улыбаться. Да как! Только улыбка, внезапно появившаяся на лице мальчика, так же внезапно исчезла.
— Нет, - тихо прошептал он. — Я не хочу к вам.
Воспитательница и директор непонимающе переглянулись, после осторожно взглянув на растерянных визитёров.
— Можно, я уже пойду? - обратился Ваня к Тамаре Викторовне.
— Ванечка, почему ты отказываешься? Эти люди хотят, чтобы ты был их сыном, понимаешь? У них нет своих детей. Знаешь, как бы они любили тебя, - уговаривала его воспитательница.
— Я знаю, но все равно не хочу, - тихо, но твёрдо проговорил Ваня и, не поднимая головы, буквально выбежал из кабинета.
Мужчина и женщина вышли во двор детского дома.
— Я не понимаю, что со мной не так, — Лиза была подавлена, — Мне так приглянулся этот ребёнок. Андрей, почему я такая несчастливая?
— Родная, не будем терять надежды. Всеволод Афанасьевич попробует уговорить его, - Андрей обнял жену за плечи, поцеловав её в висок.
Заметив в дальнем углу двора самодельный шалаш, он обратился к воспитательнице, игравшей с детьми на улице:
— Скажите, это и есть то знаменитое Ванино убежище?
— Да, это оно.
— А Ваня сейчас там?
— Ну а где ему быть, - слегка улыбнувшись, ответила женщина.

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

(Продолжение)

Попросив Лизу немного обождать его, мужчина направился к данному «сооружению». Подойдя к шалашу, Андрей услышал знакомый голос:
— Видел бы ты, какие они красивые, как из книжки, — мечтательно рассказывал Ванюша кому-то невидимому, — Только мне нельзя к ним. Я не могу оставить тебя здесь одного.
— Кто это у тебя там? — Андрей постарался, чтобы его голос прозвучал как можно мягче. Но несмотря на это, Ваня все равно испугался, мужчина понял это по резко вскинувшейся голове мальчишки и по ужасу, отразившемуся в его широко раскрытых глазах. Не утаилось от Андрея и то, как Ваня дрожащими от спешки руками неуклюже пытается застегнуть наглухо куцую курточку, которая предательски топорщилась.
— Ннникого здесь больше нет, — запинаясь пролепетал мальчик.
— Клянусь, я никому не скажу, хочешь, это будет нашей с тобой тайной? — заговорщицки понизив голос, подмигнул Андрей.
Ваня, несколько секунд помедлив, все же расстегнул верхние пуговки, откуда моментально выскочила рыжая голова лохматого щенка со свешенным набок розовым язычком. Ванечка, наклонившись, заботливо поправил завернувшееся ухо собаки, и мужчина снова увидел ту обезоруживающую улыбку, которая покорила его ещё там, в кабинете директора.
— Ты из-за него не хотел отсюда уезжать? — спросил Андрей.
— Конечно, - искренне удивился Ванечка, — а разве можно поступить иначе? Он мой друг и у него, кроме меня нет никого на этом свете. — Затем, опустив голову очень тихо, почти шепотом добавил, — Он тоже подкидыш.
Сердце мужчины сжалось. Предательски защипало в глазах. Андрей придвинулся к Ване, стоя коленями прямо на голой земле.
— Хочешь, я расскажу тебе о своей самой заветной мечте? — спросил он, заглядывая в глаза мальчишке. — Я иду по зелёному, цветущему лугу с удочками наперевес, впереди блестит прохладная река, маня к себе. В моей руке доверчиво лежит ладошка маленького пятилетнего мальчика, моего сына. Мы идём, неспешно болтаем, предвкушая богатый улов, а впереди нас с весёлым лаем несётся лохматый рыжий пёс. Ванечка, ты поможешь мне осуществить мою мечту?

ВК, Елена Снигир

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Следи за собой. Хочешь жить духовной жизнью,

— следи за собой. Каждый вечер просматривай,
что сделал хорошего и что плохого,
за хорошее благодари Бога, а в плохом кайся.

святой праведный Алексий Мечев

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

"Смотрите на мир только сквозь призму любви,
и все ваши проблемы уйдут:
внутри себя вы увидите Царствие Божие,
в человеке — икону,
в земной красоте - тень райской жизни".

Архимандрит Алипий (Воронов)

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

Очень хорошо себя чувствует небесный ангел-хранитель рядом с земным ангелоподобным человеком. Когда человек живёт духовной жизнью и ведёт себя, как послушный ребёнок, его ангел не страдает, а радуется рядом с ним.

И в конце радостный возвратится к Богу вместе с душой, потому что душа творила то, что нравится ангелу, что нравится Богу.

Но вы знаете, что такое для ангела-хранителя годы мучиться с душой какого-нибудь человека и в результате возвращаться к Богу с пустыми руками ? Да только по одному этому, из уважения к труду, который принимает мой ангел-хранитель, я должен бороться, чтобы не оказаться в преисподней.

Прп. Паисий Святогорец

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова

ОБИДА

Как-то оптинский старец Никон получил письмо с оскорблениями и руганью. У старца мелькнула мысль: «А кто это мог написать? От кого письмо? » Но он тут же взял себя в руки: «Никон, это не твое дело, не надо допытываться, кто написал. Если Господь попустил, значит, так надо. Значит, есть у тебя грехи, за которые надо потерпеть».

Если человек так себя настроит, у него все в жизни встанет на свои места. А то есть такие «христиане», которые так могут разобидеться, что начинают возмущаться, шуметь, а потом перестают разговаривать и могут неделю, а то и месяц молчать – таить зло и обиду. Бывает, что и надо сделать человеку замечание, что-то подсказать, но в этом случае надо всегда помнить слова премудрого Соломона: «Обличи разумного – он тебя возлюбит, не обличай безумного – он тебя возненавидит».

Один старец-священнослужитель писал о себе:
«Я – как пес. Бывает, псу скажут: «Вон отсюда! » – он и отойдет подальше; отойдет и сидит – ждет, как дальше себя хозяин поведет. А если хозяин снова позовет: «Ну-ка, иди сюда! » – он опять хвостиком завилял и с любовью к хозяину подбегает, не помнит зла.

Когда меня кто-то ругает, гонит, я отхожу от него. Но если человек приходит ко мне и кается, просит прощения, я опять с любовью его принимаю и на него не обижаюсь. Я только рад, что он пришел ко мне и покаялся».

Прежде всего надо себе уяснить, что наша жизнь — это школа, а все, что нам попускает Господь — скорби, искушения — это уроки, они необходимы, чтобы выработать в себе терпение, смирение, избавиться от гордыни, обиды. И Господь, когда попускает их нам, смотрит, как мы себя поведем: обидимся или сохраним мир в душе. А почему нас обижают? Значит, мы заслужили, чем-то согрешили…

Для того, чтобы не было ни обиды, ни раздражения, чтобы душа в Боге успокоилась, надо очень много перетерпеть от ближних — и поношения, и оскорбления, и всякого рода неприятности. Это надо уметь встретить, не огрызаясь на обидчика. Не надо говорить колкости, если вас оскорбили.

Просто подумайте про себя: «Это мне Господь дал возможность укрепиться в терпении, чтобы душа успокоилась». И душа наша успокоится. А если мы начнем: «А что это он на меня клевещет, лжет, оскорбляет? Меня!.. » И пойдем вразнос.

Это дух сатаны живет в человеке. Никогда не успокоимся, если не научимся терпеть. Станем истеричными. Если нас кто-то оскорбил, обидел, не надо собирать информацию к ответной атаке, не надо добывать в разных уголках «компромат» на этого человека:

Вот, он такой и такой… Не надо выжидать удобного момента, чтобы вылить ему на голову эти помои. Христианин, если узнал, что про него вот этот плохо говорит, должен сразу смирить себя: «Господи, Твоя воля! По грехам мне так и надо! Ничего, переживем. Все перемелется, перетрется! » Надо себя воспитывать.

А то кто-то что-то сказал, и мы не можем успокоиться до тех пор, пока не выскажем ближнему все, что думаем о нем. А эти «мысли» нам на ухо шепчет сатана, а мы за ним повторяем всякую грязь. Христианин должен быть миротворцем, всем нести только мир и любовь. Никакой гадости — ни обиды, ни раздражения — не должно быть в человеке.

_________________
«Русскому человеку лучше всего удаётся невозможное!»
***
Только нашей земли не разделит
На потеху себе супостат:
Богородица белый расстелет
Над скорбями великими плат».

Анна Ахматова