|
На Валааме был дом инвалидов, недавно читала и видео, текст я помещу здесь.
А ты лучше пройдись по своему даунтаун и фото выложи, кому нужны ветераны здесь, сколько бездомных и опустившихся. Все что могут предложить это эвтаназию.
Вот же подстилка предательская натура, будь благодарна что твои предки не в концлагере существовали, а нажировались в Москве, квартиры бесплатно получили, и никакой благодарности. Пиздуйте в Европу там вас ждёт много счастья, девать будет некуда.
Вот история Васи Петроградского, бывшего матроса Балтийского флота, который на войне потерял обе ноги. Он уехал в Горицы, в дом для инвалидов.
Вот что пишут о пребывании там Петроградского:
«Самое потрясающее и самое неожиданное, что по прибытии в Горицы наш Василий Иванович не только не потерялся, а даже наоборот – окончательно проявился. Сюда были свезены полные обрубки войны, то есть люди, лишённые абсолютно рук и ног, называемые в народе «самоварами». Так вот, он со своей певческой страстью и способностями из этих остатков людей создал хор – «хор самоваров» – и в этом обрёл свой смысл жизни».
Государство решило, что чем разрешать инвалидам попрошайничать и спать под забором (а у многих инвалидов не было дома), лучше организовать инвалидам постоянный присмотр и уход. И процесс пошёл, через время в Горицах остались только те инвалиды, которые не хотели быть обузой для семьи. Те, кто ожил – их выпускали, помогали с устройством, ведь основная задача была у дома инвалидов – это помочь человеку – герою войны, войти в новую жизнь.
Их обучали профессиям счетоводов и сапожников. Фронтовики–инвалиды понимали, что жизнь на улице (чаще всего так и было – родственники убиты, родители погибли или нуждаются в помощи) плоха, потому они писали сами письма с просьбой отправить их в дом инвалидов. Только после этого их отправляли на Валаам, в Горицы или на Соловки.
Вывозили не всех. Брали тех, у кого не было родственников, кто не хотел нагружать своих родственников заботой о себе или от кого эти родственники из-за увечья отказались.
«Защитник Ленинграда». Александр Амбаров.
Он жил в отдельной комнате.
«Когда смотришь на меня, не бойся! На моём лице следы пороха и от осколков, которые покрывали и меня, и землю, что меня спасла от смерти. А многочисленные шрамы, и то, что нет одного глаза – это не повод не быть весёлым и жизнерадостным. Ведь меня четырежды хотели похоронить фашисты под землёй на Невской Дубровке (по Дубровке проходила линия обороны Ленинграда, когда его взяли в кольцо – прим.автора). Мы держим оборону, а немцы без остановки нас обстреливают. И вот взрыв рядом и нас накрывает землёй полностью. Мы начинаем откапываться и перекличку делаем, кто живой значит. И так четыре раза. Меня засыпает, а я из-под земли вылезаю, как из могилы. Такие свирепые шли бои в этом узком месте обороны. Как они бомбили нас, как обстреливали, столько народу там погибло – не счесть. И всё-таки мы Дубровку эту отстояли, не пропустили немцев. Теперь можно и улыбаться.
«Неизвестный», — так и назвал этот рисунок Добров.
Из письма автора картины:
...Смотрю, человек лежит – без рук, без ног, укрытый маленьким одеяльцем, на белой простыне, на подушке, всё очень чисто. И он только смотрит на меня, смотрит. А я гляжу на его лицо, и мне кажется, что это как бы молодой новобранец. Но потом понимаю – нет, он не такой уже и молодой, это просто лицо у него застыло в том состоянии, когда его контузило, и с тех пор оно не стареет. Он смотрит на меня и ничего не может сказать. А мне потом нянечки объяснили – он ничего не говорит, он контужен на фронте, его таким привезли откуда-то ещё давно, и документов никаких при нём не было – кто он, откуда, где служил…, подобрали его уже таким где-то на поле боя.
Я сейчас же побежал обратно к себе, взял планшет свой, бумагу, карандаш и прибежал обратно. Сел тут напротив и стал его рисовать. А он – как лежал в одном положении, так и лежит, как смотрел на меня, так и смотрит – ясным, чистым и каким-то проникновенным взглядом. И я его как-то легко стал рисовать, потому что я чувствовал, будто это мой брат, будто он какой-то мой родственник, будто это человек очень мне близкий. Я просто зажал зубами свои губы, чтобы они не кривились от боли, и чтобы глаза не застилали слёзы, – и я постарался изобразить его как можно правдивее.
у меня получилось, я его нарисовал. Хотя там и рисовать-то было нечего – на подушке лежала голова, а всё остальное закрывало одеяльце. И ноги у него отсутствовали, и руки – его укутали, и он лежал как какая-то кукла или маленький ребёнок. Позже удалось вроде бы выяснить (но лишь предположительно), что это был Герой СССР Григорий Волошин. Он был летчиком и выжил, протаранив вражеский самолет.
Выжил – и просуществовал «Неизвестным» в Валаамском интернате 29 лет.
В 1994 году объявились его родные и поставили на Игуменском кладбище, где хоронили умерших инвалидов, скромный памятник, который со временем пришел в ветхость.
Остальные могилы остались безымянными, поросли травой…
_________________
PEACE ON EARTH
|
